Жизненная ситуация. Что ждет тебя, маленькая лидчанка, рожденная в колонии?

Ульяне скоро исполнится два года. Девочка родилась в полной семье, развивается вполне в соответствии с возрастом, это – здоровенький, симпатичный, жизнерадостный ребенок, и в этом она мало чем отличается от многих своих сверстников. Но отличия все же есть. И очень существенные. Девочка появилась на свет… в колонии, где содержалась на тот момент ее мама.

Сегодня Ульяна находится под опекой бабушки, хоть ее мама, освободившаяся в июне 2016-го из ИТК, и папа живут в Лиде. Понятно, что в силу возраста малышка еще не осознает всей трагичности ситуации. Но тех, кто знает эту семью, не может не посещать тревожная мысль: что ждет тебя, маленькая лидчанка, рожденная в колонии?

Ольга Ивановна, хотя дочь Кира уже дважды сделала ее бабушкой, относительно молода. И ей никак нельзя расслабляться, потому что детям Киры она заменяет мать. Старшему, Денису, уже четырнадцать. Это – добрый, воспитанный подросток. Он хорошо учится, старается не огорчать бабушку и очень любит свою маму – даже несмотря на то, что Киру Николаевну в отношении Дениса лишали родительских прав дважды. Первый раз это было, когда мальчику исполнилось 9 лет. Потом мать восстановилась в родительских правах. Но длилось их воссоединение недолго. Кира Николаевна снова променяла сына на компании. Денис с тех пор жил у бабушки постоянно, она являлась его опекуном.

Когда у Киры завязались отношения с лидчанином Антоном Гуревским, а потом дошло до загса, у Ольги Ивановны в связи с этим было мало поводов для радости. Зять излишне выпивал, не имел постоянной работы. А самое печальное заключалось в том, что под влиянием мужа Кира, казалось, потеряла последние капли рассудительности. У нее прогрессировала алкогольная зависимость, стал совсем безразличен сын. Как обязанное лицо она должна была возмещать расходы по содержанию сына, так как Денис жил в опекунской семье (его опекуном, как мы уже знаем, являлась родная бабушка). Но она и эту обязанность стала игнорировать и в итоге оказалась в местах лишения свободы.

Там, в исправительно-трудовой колонии, и родилась Ульяна.

В начале лета прошлого года Кира Гуревская с дочерью Ульяной вернулась из исправительной колонии. Где же молодая женщина обосновалась со своей малышкой? Как всегда, выручила Ольга Ивановна. В просторной трехкомнатной квартире в центре Лиды нашлось место и для заблудшей дочери, и для внучки. Впрочем, Кира и раньше была здесь прописана. А теперь зарегистрировали и малышку. Бабушка, конечно, позаботилась, чтобы ребенка окружала чистота, были все необходимые вещи, питание, уход. Заботился о сестренке и ее старший брат Денис.

Казалось бы, на первый взгляд все благополучно. Но в тот же день несовершеннолетняя Ульяна Гуревская была признана находящейся в социально опасном положении. И на это было немало причин. Во-первых, ее мать, Кира Гуревская, только что вернулась из мест лишения свободы. Во-вторых, она уже была лишена родительских прав в отношении своего старшего ребенка – Дениса. В-третьих, состояла на учете в психоневрологическом диспансере, как имеющая зависимость от алкоголя. В-четвертых, отец малышки нигде не работал, вследствие чего материальная обеспеченность семьи была очень низкой. В общем, за такой семьей, ради безопасности Ули, нужен был глаз да глаз. Поэтому над ситуацией незамедлительно установили жесткий контроль сотрудники инспекции по делам несовершеннолетних РОВД, специалисты педиатрической участковой службы ЦРБ, районного социально-педагогического центра.

Во время проверок претензий к тому, какие условия созданы для малышки, не было. Кира Николаевна была очень чистоплотной и умела создать уют. Но что касается остального… Мать не уделяла своей дочери Ульяне даже необходимого минимума внимания. Отец не спешил трудоустраиваться. И оба злоупотребляли спиртным.

Минул месяц. Ситуация не улучшалась. Семью Гуревских рассмотрели на совете профилактики безнадзорности. Родителей предупредили о недопустимости такого поведения и рекомендовали пройти курс лечения от алкогольной зависимости.

Но, судя по всему, они так и не поняли, что теряют дочь и что из-за пристрастия к спиртному вообще рушится их семья. Поэтому их неубедительные попытки «завязать» окончились ничем. Кира Николаевна так и не закончила курс лечения в диспансере. А супруг хоть и пролечился, но после на обязательные коррекционные беседы к наркологу так и не появился. Не спешил он и трудоустраиваться. Дочерью не интересовался вообще. Со стороны матери интерес к Уле тоже был весьма условный. Ее больше интересовали сомнительные друзья, компании, спиртное. Именно такие выводы были сделаны на очередном заседании комиссии по делам несовершеннолетних райисполкома.Заканчивался август, Ольга Ивановна готовила внука к школе. Да еще пришлось целиком взвалить на себя заботу о внучке. И как ни щемила ее душа за нескладную Кирину судьбу, терпение однажды иссякло и она написала в РОВД заявление, чтобы дочь лишили родительских прав.

Супруги Гуревские, меж тем, словно испытывали терпение всех: Ольги Ивановны, сотрудников РОВД, педагогов, специалистов райисполкома. Завершилось все тем, что в конце августа Ульяну Гуревскую признали нуждающейся в государственной защите и оставшейся без попечения родителей. Бабушка официально стала ее опекуном.

Согласно законодательству, после отобрания ребенка из семьи отцу и матери дается полгода, чтобы они смогли осознать всю серьезность положения и своим образом жизни, отношением к ребенку доказать, что достойны быть его родителями. Спустя полгода комиссия по делам несовершеннолетних райисполкома должна принять решение: вернуть ребенка родителям (или одному из них) либо обратиться в суд с ходатайством о лишении одного из супругов (или обоих) родительских прав.

Полгода пролетели быстро. Недавно состоялось судьбоносное для четы Гуревских заседание КДН. Как же они пытались убедить членов комиссии, что достойны почетного статуса – быть родителями? Скажем так: их доводы были слабоватые. Во-первых, супруги стали жить раздельно. Антон Гуревский перешел жить к родственникам. На работу не устраивался. Сложилось впечатление, что дочь так и не растопила его сердце. На заседании он утверждал, что не хочет, чтобы его лишали прав на нее. И что очень хочет работать. Но кроме этих слов комиссии не на что было опереться, чтобы принять решение о возврате ему дочери.

Не все просто и с Кирой Николаевной. Она тоже какое-то время плыла по течению, как и муж. Ничего сама не предпринимала. Работу не искала. Пока принудительно, как обязанное лицо, не была устроена минувшей осенью на один из лидских заводов.

И здесь, как выяснилось, свершилось маленькое чудо. Кире Николаевне работа очень понравилась. И на заводе ее характеризовали хорошо. В быту женщина также пересмотрела свое поведение. К возвращению дочери дома подготовила все необходимое.

На заседании КДН никого не оставило равнодушным выступление представителя завода. Когда некоторые члены КДН стали выражать сомнения насчет того, возвращать ли Кире Гуревской дочь, и приводить обоснованные аргументы, заместитель директора завода с такой готовностью стала отстаивать свою работницу, что от волнения едва не расплакалась. Она убеждала (и эти убеждения основывались на откровенных, доверительных беседах со ставшей на путь исправления женщиной и явных положительных переменах, которые в ней происходили), что Кира Николаевна не только ответственный работник, но и стремится стать достойным во всех отношениях человеком, любит своих детей, а дети любят ее. Она хочет восстановить родительские права в отношении сына, чтобы они все были вместе. «Да, – отметила заместитель директора, – эта семья сейчас в сложной жизненной ситуации, но они хотят ее исправить, а мы готовы поддержать. Например, рассматриваем вопрос, чтобы принять на завод и отца Ульяны».

Комиссия приняла решение (хотя оно далось непросто) вернуть Ульяну матери, а в отношении отца – начать собирать документы для подачи в суд на лишение его родительских прав в отношении дочери.

От автора. Во время подготовки этой статьи неординарное выступление представителя завода на заседании комиссии не давало мне покоя, и я созвонилась с ней. «Я всю ночь не спала после того заседания, – призналась она. – Что будет с этой семьей, с их малышкой? Осознаю, что взяла на себя огромную ответственность, вступившись за Киру Николаевну. Но иначе не могла, потому что, наблюдая за ней на производстве, общаясь с ней, поверила в нее. Мне будет больно, если узнаю, что ошиблась. Но еще больней было бы думать, что лишили человека, может, последнего шанса. Ведь когда кому-то трудно, выбить твердую почву из-под ног несложно. А если она ускользнет навсегда?»

Кира Николаевна, неужели подведете?